Не помню, где писала или говорила о привычке смотреть любую постановку осознанно, пытаться понять, что на данном этапе она для меня означает, как отзывается в душе. Это устремление заставило сходить на лекцию о понимании театра танца - была она почти год назад, о тезисах я писала здесь. Как оказалось, ориентиры, что были там предложены, не так уж и нужны, хотя и позволяют расширить горизонты. А может мне просто повезло с постановкой, на которой я опробовала знания - и так бывает.
Дальше я, как и обычно рассказываю о своих впечатлениях от балетов "Белая вода" и "Пепел" театра танца Тайваня Cloud gate. Мы посмотрели их на театральном фестивале им. А.П.Чехова. Перестает удивлять, правда? Милости прошу!
Белая вода
В спектакле сочетается две танцевальных традиции - классическая и более свободная, следующая за Айседорой Дункан - импульсивность, движение как продолжение тела, легкость и произвольность движений соединяются с точностью, каноничностью балетных па. Движение абсолютизируется, заполняет собой все пространство и время, предельно уподобляясь течению даже не конкретной реки, а воды в любом ее проявлении.
С другой стороны, как показалось мне, складываются традиции разных культур - элементы чего-то типично китайского, например, сменяемые эстетикой марионеток, что в театре оперы и балета напоминает в первую очередь о Щелкунчике. Рядом - совершенно современное представление танца, танец модерна: на первом плане сила ухода от конкретной идеи, движения вне контекста и расширение смысловой нагрузки.
Вспомнив о "движении узнавания" (так я условно окрестила в своих записях движения-маркеры того или иного состояния), присмотрелась и к ним. Первым выделила способ выйти на сцену или уйти с нее - бег по широкому полукругу с согнутыми коленями, в полуприседе как изображение водоворотов в воде. Второе такое движение сложно описать - оно подобно тщательно проделываемому полуприседу, через который из тела создается идеально прямая линяя под наклоном к полу. Для себя трактовала движение как маркер спрямления течения.
Не только вне постановки, о чем я скажу позже, но и внутри нее прочитывается система противопоставлений. Как говорят, в литературе без проблемы, противоречия невозможно развитие - в своем роде это, наверное, применимо к большинству видов искусства. Здесь противопоставлены свет и тень, классика и современность, звук и тишина...
Акцент на естественный, человеческий звук вроде дыхания или топота, возможно, символ влияния человека на течение. Поэтому и на экране в глубине сцены, где большую часть времени транслировались черно-белые изображения потока, время от времени ближе к концу появлялась зеленая цифровая сетка или эффекты (зеркальность, разделение изображения на фрагменты) - вмешательство технологий и процесс создания виртуальной реальности над существующей.
Сложилось впечатление, что условно есть и стертое противопоставление мужского и женского начал - свободные костюмы скрывают особенности фигур, сливают танцоров на сцене в неделимую массу людей, в поток. Общее ощущение скорей женственное - плавные черты, нежность, больше женская способность к единению. Для меня наиболее показательным стал фрагмент, который, как гласит программка, представили молодые люди Чэнь Цун-чао и Хоу Тан-ли.
Подтверждение размышлениям выше я нашла в символике воды - после спектакля показалось неизмеримо важным почитать об этом. Как выяснилось, вода связана с образом первоматери, интерпретируется как символ бессознательного, т.е. неформальная, динамичная и мотивирующая женская сторона личности. Также вода является символом интуитивной мудрости.
Белый как символ в свою очередь связан с миром, чистотой и тишиной, благородством и величием. Способствует призванию удачи и очищению, общению с богами и духами. Является атрибутом высшей красоты и играет значительную роль в освобождении от оков традиции в искусстве. С другой стороны обладает и негативными коннотациями, репрезентуя смерть, зло, страдание и отчуждение. Зеленый - символ общения между людьми, по своим негативным смыслам близок к белому.
Последняя сцена была обратным повторением первой и закольцевала постановку, свела ее к самой себе, образовала, так скажем, самый большой водоворот - круг жизни.
Пепел
Данная постановка играет на контрасте с первой, недаром они показываются вместе в рамках проекта "О мире и о войне". В программке рассказано несколько историй, что позволяют посмотреть на балет (хотя язык не поворачивается назвать именно так) под другим углом - о том, как Лин Хвай-Мин вдохновлялся Струнным квартетом №8 До минор Шостаковича, написанным как реквием, о том, как костюмы специально выдерживались в земле для вида обветшания. Но в момент просмотра постановки дополнительные факты за кадром, и смысл имеет лишь то, что непосредственно видишь на сцене.
В своей предельной лаконичности постановка отражает идею страха, борьбы и внутренней силы. Выполнена в темной цветовой гамме, привлекает ужасающей мимикой. Она действительно тянет вниз, будто нет сил подняться, переступить, не упасть. Если в "Белой воде" есть и одиночные выходы, то здесь на первом плане сила массы, группы - не духовного осознания себя вместе, а физической возможности зацепиться. Больше шума, вскрикивания, заволакивающий сцену дым усиливают тягостное впечатление.
Мне нравится деталь, на которую обращают внимание в описании спектакля - танцоры в финале стоят, опустив плечи, и раскрывают и закрывают рты, словно рыбы, выброшенные на берег. Но для меня важным в постановке стало ощущение просвета: борьба тягостная, она душит, приходится выступать и против себя, против слабого тела. Вот только сила, не дающая упасть в начале, выведет и в конце.
Такие разные спектакли были показаны рядом, и это позволило найти в каждом грань, которая, возможно, не предусматривалась при постановке. "Белая вода" стала не только аллегорией жизни, бодрого ее течения, но и показала цикл жизни, заканчивающийся иногда в боли или мраке. Подчеркнула отделение человека от природы и самостоятельное его разрушение гармонии своего быта. "Пепел" напротив не только стал криком из темноты, но представил силу жизни и духа. Если обобщить, то в жизни показалась смерть, а в смерти - жизнь.
Дальше я, как и обычно рассказываю о своих впечатлениях от балетов "Белая вода" и "Пепел" театра танца Тайваня Cloud gate. Мы посмотрели их на театральном фестивале им. А.П.Чехова. Перестает удивлять, правда? Милости прошу!
Белая вода
В спектакле сочетается две танцевальных традиции - классическая и более свободная, следующая за Айседорой Дункан - импульсивность, движение как продолжение тела, легкость и произвольность движений соединяются с точностью, каноничностью балетных па. Движение абсолютизируется, заполняет собой все пространство и время, предельно уподобляясь течению даже не конкретной реки, а воды в любом ее проявлении.
С другой стороны, как показалось мне, складываются традиции разных культур - элементы чего-то типично китайского, например, сменяемые эстетикой марионеток, что в театре оперы и балета напоминает в первую очередь о Щелкунчике. Рядом - совершенно современное представление танца, танец модерна: на первом плане сила ухода от конкретной идеи, движения вне контекста и расширение смысловой нагрузки.
Вспомнив о "движении узнавания" (так я условно окрестила в своих записях движения-маркеры того или иного состояния), присмотрелась и к ним. Первым выделила способ выйти на сцену или уйти с нее - бег по широкому полукругу с согнутыми коленями, в полуприседе как изображение водоворотов в воде. Второе такое движение сложно описать - оно подобно тщательно проделываемому полуприседу, через который из тела создается идеально прямая линяя под наклоном к полу. Для себя трактовала движение как маркер спрямления течения.
Не только вне постановки, о чем я скажу позже, но и внутри нее прочитывается система противопоставлений. Как говорят, в литературе без проблемы, противоречия невозможно развитие - в своем роде это, наверное, применимо к большинству видов искусства. Здесь противопоставлены свет и тень, классика и современность, звук и тишина...
Акцент на естественный, человеческий звук вроде дыхания или топота, возможно, символ влияния человека на течение. Поэтому и на экране в глубине сцены, где большую часть времени транслировались черно-белые изображения потока, время от времени ближе к концу появлялась зеленая цифровая сетка или эффекты (зеркальность, разделение изображения на фрагменты) - вмешательство технологий и процесс создания виртуальной реальности над существующей.
Сложилось впечатление, что условно есть и стертое противопоставление мужского и женского начал - свободные костюмы скрывают особенности фигур, сливают танцоров на сцене в неделимую массу людей, в поток. Общее ощущение скорей женственное - плавные черты, нежность, больше женская способность к единению. Для меня наиболее показательным стал фрагмент, который, как гласит программка, представили молодые люди Чэнь Цун-чао и Хоу Тан-ли.
Подтверждение размышлениям выше я нашла в символике воды - после спектакля показалось неизмеримо важным почитать об этом. Как выяснилось, вода связана с образом первоматери, интерпретируется как символ бессознательного, т.е. неформальная, динамичная и мотивирующая женская сторона личности. Также вода является символом интуитивной мудрости.
Белый как символ в свою очередь связан с миром, чистотой и тишиной, благородством и величием. Способствует призванию удачи и очищению, общению с богами и духами. Является атрибутом высшей красоты и играет значительную роль в освобождении от оков традиции в искусстве. С другой стороны обладает и негативными коннотациями, репрезентуя смерть, зло, страдание и отчуждение. Зеленый - символ общения между людьми, по своим негативным смыслам близок к белому.
Последняя сцена была обратным повторением первой и закольцевала постановку, свела ее к самой себе, образовала, так скажем, самый большой водоворот - круг жизни.
Пепел
Данная постановка играет на контрасте с первой, недаром они показываются вместе в рамках проекта "О мире и о войне". В программке рассказано несколько историй, что позволяют посмотреть на балет (хотя язык не поворачивается назвать именно так) под другим углом - о том, как Лин Хвай-Мин вдохновлялся Струнным квартетом №8 До минор Шостаковича, написанным как реквием, о том, как костюмы специально выдерживались в земле для вида обветшания. Но в момент просмотра постановки дополнительные факты за кадром, и смысл имеет лишь то, что непосредственно видишь на сцене.
В своей предельной лаконичности постановка отражает идею страха, борьбы и внутренней силы. Выполнена в темной цветовой гамме, привлекает ужасающей мимикой. Она действительно тянет вниз, будто нет сил подняться, переступить, не упасть. Если в "Белой воде" есть и одиночные выходы, то здесь на первом плане сила массы, группы - не духовного осознания себя вместе, а физической возможности зацепиться. Больше шума, вскрикивания, заволакивающий сцену дым усиливают тягостное впечатление.
Мне нравится деталь, на которую обращают внимание в описании спектакля - танцоры в финале стоят, опустив плечи, и раскрывают и закрывают рты, словно рыбы, выброшенные на берег. Но для меня важным в постановке стало ощущение просвета: борьба тягостная, она душит, приходится выступать и против себя, против слабого тела. Вот только сила, не дающая упасть в начале, выведет и в конце.
Такие разные спектакли были показаны рядом, и это позволило найти в каждом грань, которая, возможно, не предусматривалась при постановке. "Белая вода" стала не только аллегорией жизни, бодрого ее течения, но и показала цикл жизни, заканчивающийся иногда в боли или мраке. Подчеркнула отделение человека от природы и самостоятельное его разрушение гармонии своего быта. "Пепел" напротив не только стал криком из темноты, но представил силу жизни и духа. Если обобщить, то в жизни показалась смерть, а в смерти - жизнь.
Комментариев нет:
Отправить комментарий